Йемен — страна, где пыль века ложится на руины, ещё не успевшие остыть от предыдущей войны. Место, где каждый вооружённый конфликт — не просто борьба за власть, а отражение чьей-то далёкой воли. И сегодня, спустя десятилетие после начала великого йеменского пожара, эта земля снова дрожит под ударами чужих крыльев. С начала 2025 года американская авиация неумолимо бомбит позиции хуситов — шиитского движения «Ансар Аллах», укоренившегося в горах, поглотившего Сану, обвившегося змеёй вокруг порта Ходейда.
Удары идут волнами — методично, тяжело, с той механической яростью, которую Вашингтон обычно приберегает для ИГИЛ, Кабула или Триполи. За первые три месяца нанесено свыше 1300 авиаударов: B-1B, F-15E, крылатые ракеты, удары с моря. Масштаб — почти невиданный со времён вторжения в Ирак. Но парадокс в том, что всё это — впустую.
«Хуситов с воздуха не выбомбить» — это даже не тезис, это догма. Их не видно, потому что их не там ищут: не в ангаре, не на взлётной полосе, не в колонне бронетехники. Хуситы — это сеть, это укрытие в пещере, это антенна, мимикрирующая под минарет. Их логистика растворяется в географии, а их оружие — в тайных сборочных комнатах под горами Саада. Они не страна и не армия. Они след, и этот след не заметает даже американская авиация.
Значит ли это, что Вашингтон не понимает, с кем имеет дело? Или всё наоборот — понимает слишком хорошо? Если удары бесполезны для победы — значит, они полезны для чего-то иного. Для чего-то, что находится на другом уровне стратегии.
Всё, что сейчас происходит в йеменском небе, — не атака, а прелюдия. Пролог к операции, которую ещё никто не назвал. К наступлению, которое ещё никто не признал. К войне, которая ведётся в тени.
И если следовать логике событий, становится ясно: Йемен готовится к новой фазе — фазе наземной операции. Только не той, что покажут по CNN. А той, что будет вестись чужими руками, под чужими флагами и ради чужих интересов.
Часть первая: военная логика и цели — отрезать голову, а не хвост
Главная стратегическая цель понятна как под микроскопом: отрезать хуситов от порта Ходейда, перекрыть канал иранского снабжения и изолировать их в горных районах северо-западного Йемена, откуда они и вышли. Порт Ходейда — это их дыхание. Через него поступают дроны, электроника, иранские инструктора и деньги. Поставь туда блокаду — и хуситская военная машина станет грудой металлолома.
Авиация не может занять порт. Она может лишь зачистить плацдармы, подавить ПВО, разрушить склады и дороги. Остальное делает пехота. Всё идёт строго по классическим уставам – «softening of the target», размягчение цели перед ударом. Масштабы бомбардировок, по данным Jane’s Defence Weekly, уже превысили 1300 налётов за январь-март 2025 года, задействованы стратегические B-1B и F-15E, часть ударов сопровождается ракетными атаками с эсминцев в Красном море. Это не просто «наказать хуситов» – это взлом обороны перед высадкой.
Часть вторая: чьими руками будет воевать Америка?
Танец теней: как США готовят чужими руками наземную операцию в Йемене
Итак, мы подходим к главному парадоксу всей нынешней военной кампании в Йемене: Соединённые Штаты Америки готовят наземную операцию против хуситов, но два их главных региональных союзника — Саудовская Аравия и Объединённые Арабские Эмираты — демонстративно отказываются в ней участвовать. Как такое возможно? И главное — как эта операция всё-таки будет проводиться?
Психология поражения и политическая усталость саудитов
Саудовская Аравия — крупнейший игрок в антихуситской коалиции прошлого десятилетия — сегодня демонстрирует почти буддийское отстранение. Причина проста: в Рияде больше не верят в военные победы в Йемене.
Опыт 2015–2022 годов оказался катастрофическим. В течение семи лет Саудовская Аравия пыталась победить хуситов, задействуя авиацию, артиллерию, спецназ, прокси-группировки и даже прямую сухопутную интервенцию. Однако результат оказался плачевным. Хуситы не только выжили, но и нанесли Эр-Рияду болезненные удары: атаки на НПЗ Saudi Aramco в Абкайке (2019), удары по аэропорту Джидды, ракетные обстрелы Наджрана и Джизана — всё это стало свидетельством военного бессилия саудовцев на чужой территории.
Сейчас, в 2025 году, как сообщала Wall Street Journal в марте, королевство в частных консультациях с Вашингтоном заявило, что ни один саудовский солдат не примет участие в наземном наступлении против хуситов. Мотивация очевидна: опасение возмездия. Эр-Рияд опасается, что любой шаг, который хуситы смогут интерпретировать как «агрессию» со стороны саудитов, вызовет ответную волну атак на нефте- и газовую инфраструктуру, что поставит под угрозу не только энергетическую безопасность, но и международный имидж «нового» саудовского королевства, активно продвигаемого Мохаммедом бин Салманом.
Стратегия дистанцирования от Эмиратов
Еще резче звучит риторика из Абу-Даби. Эмираты не просто не хотят участвовать — они дистанцируются от самой идеи. В официальном заявлении МИД ОАЭ в феврале 2025 года сообщалось, что «любые утверждения о возможном участии эмиратских вооружённых сил в наземной операции на территории Йемена являются безосновательными и носят спекулятивный характер». Причины — те же: военная усталость, страх быть втянутыми в новый «вьетнам», и, что особенно важно, внутриполитический консенсус об отказе от активной роли в конфликте, который давно перестал быть «их» войной.
Таким образом, у США остаётся один выход — действовать чужими руками. Это классическая схема proxy war: минимизировать собственные риски и потери, делегировать грязную работу тем, кто на это согласен — за плату, обещания, или под давлением.
Пёстрая мозаика антихуситских сил
На политической карте Йемена достаточно игроков, которые ненавидят хуситов не меньше, чем Пентагон. И каждый из них мечтает получить свою долю власти в послевоенном устройстве страны. Вот их краткий разбор:
1. Южный переходный совет (YPC)
Поддерживаемый ОАЭ с 2017 года, YPC стремится к независимости южного Йемена и уже контролирует ключевые районы — Аден, Лахдж, Абьян. Имеет собственную армию численностью до 25 тыс. бойцов, бронетехнику, дроны. Идеологически антихуситская структура, но с амбициями, которые могут привести к конфликту с остальными союзниками.
2. Национальное сопротивление (НС)
Вооружённые отряды под командованием Тарика Салеха, племянника бывшего президента Йемена. Базируются в районе Муахза и вдоль побережья Красного моря. Воюют с хуситами с 2017 года. С 2021 года получают поддержку ОАЭ. Обладают дисциплиной, высокоморальным ядром и тесными связями с остатками прежней йеменской элиты.
3. Бригады гигантов (Al-Amaliqa)
Салафитские отряды, прошедшие боевую закалку в 2018–2021 годах в битвах за побережье и порт Моха. Сильны в городских боях. В 2025 году численность — около 12 тыс. человек. Поддерживаются эмиратами. Их идеологическая мотивация — борьба с шиитами-хуситами, которых они считают «еретиками». Однако отношения с южанами и исламистами напряжённые.
4. Правительственные силы (войска Рашада аль-Алими)
Формально — основная сила, признанная ООН. Фактически — слабые, разрозненные, с низким уровнем мотивации. Большая часть находится на юге страны, в районе Мариба. Поддерживаются Саудовской Аравией, в т.ч. логистически и финансово. Нуждаются в глубокой реорганизации для ведения наступательных операций.
5. «Ислах» — исламская партия и её вооружённые структуры
Позиционируются как йеменский филиал «Братьев-мусульман». Сильны в районе Таиза, контролируют ряд высокогорных маршрутов. Их участие возможно лишь при неофициальной поддержке Катара. США традиционно избегают взаимодействия с исламистами, но закрывают глаза, если те полезны в деле сдерживания хуситов.
Химия против хуситов: кого мобилизуют и как?
На бумаге совокупная численность этих группировок — около 65–70 тыс. бойцов. Но для эффективной наступательной операции, особенно на западном фронте от Тахиты до Ходейды, нужно не менее 80–100 тысяч. Отсюда вытекают три задачи:
- Мобилизация новых сил — в основном за счёт молодёжи южных племён и бывших солдат, служивших в армиях Салеха или Хади.
- Финансирование — по оценкам RAND Corporation, операция такого масштаба обойдётся в $2–3 млрд в течение первых шести месяцев. Эти деньги не пойдут через официальные каналы — их аккуратно распределят через благотворительные фонды, НПО, логистические компании.
- Координация — будет осуществляться либо через единый координационный центр в Адене под эгидой США, либо через созданную структуру на базе командования ЮПК и НС.
Таким образом, мы наблюдаем классический «танец теней»: официально никто не воюет, но все — участвуют. США обеспечивают разведку, координацию и поддержку с воздуха. Саудовцы и эмиратцы — «гуманитарные» выплаты и снабжение. Частные подрядчики — логистику, подготовку и обслуживание техники. Локальные силы — живую силу.
Это и есть современная война по учебникам XXI века. Не фронт против фронта, а узел интересов, где каждое движение маскируется под благотворительность или «безопасность судоходства».
И именно эта война — скрытая, прокси, гибридная — готовится в Йемене прямо сейчас.
Формально ни одна арабская армия не участвует. Но неформально — начинаются переводы средств «на гуманитарные нужды», закупка техники через ЧВК, снабжение через третьи страны. Эта схема уже опробована в Ливии, Судане и Сирии. Американские ЧВК, такие как DynCorp или Academi, давно действуют в регионе, и теперь получают новые заказы.
Эмираты могут финансировать бригады гигантов, Саудовцы — силы правительства и «Ислах». Израиль, заинтересованный в прекращении атак с дронов на свои порты, участвует в координации разведки через Amman Channel. США — обеспечивают авиаподдержку и спутниковое наблюдение. ООН, как обычно, выражает «обеспокоенность» и занимается логистикой гуманитарных коридоров, через которые будут проникать боеприпасы.
Часть четвёртая: когда гибридные мастера становятся мишенью гибридной войны
Хуситы привыкли действовать в логике гибридной войны: не армии, а партизанщина, не фронт, а асимметрия, не стратегия, а медийный шантаж. Но в 2025 году эта парадигма дала сбой. Они сами стали объектом гибридного наступления. Их бойцов вытесняют с прибрежных районов, уничтожают склады, перехватывают дроны.
Удары с воздуха — это лишь верхушка айсберга. Параллельно идёт массированная кампания на киберфронте, по срыву управления их ИТ-сетью. Ирану перекрыли каналы связи, перехватывают криптокошельки, через которые велось финансирование.
Политические последствия не заставят себя ждать. В случае утраты Ходейды хуситы лишатся не только иранской помощи, но и ресурса легитимности — без порта они превращаются в горную секту без выхода к морю и к миру.
Гуманитарные риски также колоссальны: ожидается, что до 8 миллионов человек могут лишиться доступа к продовольствию. Уже сейчас Всемирная продовольственная программа ООН заявила о «критическом сокращении поставок в западный Йемен». Но США ставят на карту блокировку Красного моря, безопасность Израиля и принуждение Ирана к сдержанности. Ради этого — любые издержки «пойдут в счёт».
Если операция начнётся, она будет разворачиваться в три этапа:
- Овладение побережьем и кольцом вокруг Ходейды.
- Окружение Саны и выход на дорогу Саада–Хаджа.
- Изоляция хуситов в горах и предложение переговоров на условиях капитуляции.
Но финал предсказуем лишь частично. Хуситы не исчезнут. Они уйдут в подполье, продолжат партизанскую борьбу и, возможно, доживут до следующего раунда. Но их «гибридное величие» будет сломлено, а геополитический узел Йемена — развязан.
Заключение: бомбы как предисловие к новому разделу войны
Сегодняшние бомбардировки — не военная ошибка, а шахматный дебют. С виду — повторение старых ходов, на деле — подготовка к партии совсем другого уровня. Хуситы могут прятаться под землёй, но от логики большой войны не спрячешься. Йемен входит в новую фазу: фазу прокси-армий, частных подрядчиков и номинально «невидимых» генералов.
И вот здесь становится ясно: американцы не воюют с хуситами — они воюют со временем. С тем историческим временем, в котором хуситы существуют как феномен. Как дети иранской стратегии проецирования силы, как орудие асимметричного давления, как символ шиитского сопротивления. И задача новой операции — не столько уничтожить хуситов физически, сколько выбить их из геополитического будущего.
Это война не за территорию — это взлом нарратива. За прошедшие годы хуситы, как политическая сила, окутали себя ореолом сопротивления, борьбы с Западом, с Израилем, с «колонизаторами». Их дроны стали мемами, их лозунги — трафаретами на стенах Бейрута и Басры. Они встроили себя в большую шиитскую метафору. И теперь их вынуждают покинуть эту роль, быть раздавленными в тишине и без телекамер — не героически, а буднично. Без титров.
Америка, как дирижёр гибридной симфонии, больше не нуждается в эпосе. Ей нужно перекрыть логистику, заморозить образ, уничтожить устойчивость. Чтобы не оставить даже смыслов. Потому что именно они, а не ракеты, делают хуситов опасными.
Хуситов с воздуха не выбомбить — но можно выбить их из мифа, из будущего, из переговорных комнат, из Красного моря и транснациональных новостей. Как выдавливают пятно с карты, как вырывают страницу из повести.
Йемен становится площадкой для генеральной репетиции новых войн: без деклараций, без флагов, без маршей. Только хищный шёпот спутниковой разведки, холодные переводы миллиардов и тени, скользящие по пустынным дорогам.
И, похоже, именно этим теперь занимаются Соединённые Штаты. Потому что победа в XXI веке — это не триумф над армией. Это исчезновение врага из повестки дня.